— Мы явились, — нагло и с пафосом выдал очкарик, — разобрать причины конфликта между гильдиями “Фантом лорд” и “Хвост феи”. Покарать виновных в нарушении законов Магического Совета и Фиора, — озвучил он, на что жаба покивала.

— Ась? — вежливо осведомился я с паланкина. — Какой такой конфликт-шмонфликт? Было нападение озверевших бандитов, на город Магнолию, с применением Юпитера и вообще. Бандиты назывались светлой гильдией, атака отражена. Жалобы в ваш совет и прочие органы поданы городскими властями. Нашей гильдии вы можете разве что денежку подкинуть, за выполнение ВАШЕЙ работы. Ну еще могу указать, где бандиты, — щедро предложил я.

— Нам необходимо допросить причастных, — выдал пейсатый.

— Допрости-и-ить? — удивился я. — А на каком основании? Причастных к выполнению вашей работы? Слышьте, уважаемый, вы хотя бы задержанных допросили, для начала. И вообще, до вас что, жалоба горожан Магнолии не дошла? — на что очкарик сделал вид индифферентный. — Ну вы даете… Так какой конфликт-то? — ехидно осведомился я.

— Нападение гильдией “Хвост феи” на гильдию “Фантом лорд”, - скрипнув зубом, выдал очкарик. — Пропустите и не противитесь воле Совета!

— Так это вы про дружеский спарринг, который наши гильдийцы провели, без разрушений и прочего, вне территории гильдии, когда думали что те — не бандиты? Так почтенный, вам голову напекло, какое ж это нападение? Вот вам копии жалоб, раз уж в вашей… организации, — сплюнул я, — столь отвратительно построена служба. Ознакомьтесь с ними и выполняйте СВОИ обязанности. Сверх них могу, со всем уважением, предложить пинок. И в нашей гильдии вам делать просто нечего.

— Да как вы смеете, — расквакалась жаба, пока очкарик, морщась, читал жалобы.

— Смею, — веско покивал я. — А ты, жаба, вообще бы помолчал.

— Видист! — веско припечатал жабыч.

— И этим горжусь, — не менее веско припечатал я. — То, что кто-то там использует тебе подобных как обслугу — его дело. Ты, существо, с какого черта ты лезешь в дела магов?

— Пойдем, Сеу, — бросил жабе очкарик. — Жалобы оформлены, подписи есть. Жалоба, по которой мы явились, исходит, — поморщился он, — от преступников, обвиняемых рядом почтенных лиц в нападении.

— Вот-вот, — покивал я. — Ну а если надо — могу до Дубов подкинуть за десяток минут, — ласково улыбнулся я. — Сами увидите — все целое, ну и долю с конфискации нам можете выделить, законную, — припечатал я.

Так и поперлись с посланными советом к барьеру. Мимоходом моя наглость все же показания дала: нападение на нашу гильдию, о которой совет, внезапно, не знал. Мол, пошли наши узнать, что за чёрт. На них напали, отбились, вернулись. А сегодня с утра — страх и ужасть, нападение на город, еле отбились. Так что, отлюбитесь неуважаемые, разбирайтесь с нарушителями закона о войне гильдий. Заодно, можете выяснить, с какого черта на члена легальной гильдии возник заказ, да и не отымели ли в мозг заказчика, некоего Хартфилия. Напрягайтесь, в общем, выдал ценное указание я кислым ментам, да и срулил от деактивировавшегося барьера.

Вообще, могут еще прикопаться, прикидывал я, но так, фоново. Да и вряд ли, хотя… А хрен с ними, думал я, заносимый в гильдию. Народ уже подтянулся, а центр питейного зала был заставлен всяким полезным и нужным. Макаров общался с не слишком радостной, но и не в печали Леви, Люська подбежала, уточнила, как я, и стала двигаться рядом.

Хм, всё-таки познакомить их с Джувией нормально надо бы, да и самому познакомиться, хмыкнул я. Впрочем, девушки-воды не наблюдалось, а Макаров на вопросительный взгляд с хитрым прищуром ответил:

— Принята, отбыла за вещами и решить вопросы с переездом. А с парнем — решаем, — кивнул он на Леви, кивнувшую в ответ. — Отдохни, Грей, ты молодец, — улыбнулся он.

— И красавчик, — уточнил я, хватая пискнувшую Люську, усаживая её на паланкин. — До завтра, — попрощался я, и двинулись мы домой.

А дома Люська развела суету, мол, я бальзамом не намазанный и вообще, но меня, признаться, уже вырубало. Так что улыбнулся, доковылял до кровати, причем Люськиной, упал и заснул.

Проснулся же я, лежа головой на коленях у обнаженной девушки.

— Дела, я все понимаю, — улыбнулась Люська. — У меня тоже появились, но сейчас ты мой. И слабенький, и милый, — улыбнулась она.

Отмороженная порнуха

Несколько придя в себя, я обнаружил, что полностью раздет, в боеготовности, а Люси гладит меня по голове, груди и лицу. Ну, в общем ничего, хотя слабость, конечно, сильная. Впрочем, стоит — значит, можно, логично заключил я, перекатываясь и начиная целовать набухшие розовые соски тяжёлой груди. Очень они были аппетитные, желанные и так притягательно нависали надо мной, что я не удержался.

Девушка прижала мою голову, но через минуту приподняла, слившись в поцелуе. Играя языками, мы руками ласкали друг друга, черт знает, сколько это заняло времени — я, признаться, плюнул на него.

Наконец, разорвавшая поцелуй Люська надавила мне на плечо.

— Ты устал, изранен, я сама, — озвучила она на вопросительный взгляд.

Ну в принципе да, подумал я, ложась, но все же посмотрим, совсем лежать бревном я не буду. Тем временем, расположившаяся сверху девушка, продолжила поцелуй, гладя меня по голове. Я же, имея больший простор, гладил не только голову партнерши, но и нежную спинку, да очень жмякательную попу пожмякал во взаимное удовольствие.

Девчонка тяжело дышала, оторвалась от моих губ, ну и начала, целуя и поглаживая, спускаться по мне. На минуту задержалась на моих сосках, но продолжила спускаться, оставив мокрую цепочку следов от поцелуев по всему телу. Наконец, спустившись к члену, обхватила его рукой, помотала им из стороны в сторону и, наконец, оттянула кожу, обнажив головку. Помедлив несколько секунд, разглядывая, девушка взяла головку в рот, начав водить рукой по стволу.

Делать минет она, безусловно, не умела, но широко распахнутые, огромные карие глаза, пальчики на стволе и влажный и жаркий ротик отрубили меня от всякого занудства — потом всякое, и так прекрасно, решил я. Наслаждаясь не только приближающимся оргазмом, но и чертовски возбуждающим видом. Кроме того, девочка начала пускать слюну, да и сама начала слегка двигать головой и исследовать языком интересное. Что, закономерно, совокупно приблизило наступление оргазма. Округлив на меня глаза и прекратив движения руки Люси услышала от меня, что я сейчас кончу. Чуть кивнула и энергично заработала рукой и, насаживаясь губами, вызвав сильнейший оргазм. Оторвалась от члена, покатала семя во рту и проглотила, да еще показав мне его отсутствие — явно лубочный жест, но очень возбуждающий в её исполнении, даже опадающий член дрогнул.

— Теперь моя очередь, — озвучил я, и невзирая на писк, положил девушку на спину.

Поиграв и поласкав языком упругую грудь и твердые соски, я спустился к щелке девушки, сочившейся смазкой. С минуту поцеловав и поласкав бедра, лобок и промежность, что ощутимо сказалось на возбуждении, даже проявило бугорок клитора, я приступил к центральному блюду. Щелка у Люси была аккуратная, сомкнутая, и, как я и предполагал, девственная. Так что, играя внутри языком, переключаясь на клитор и легонько покусывая его, я прикидывал, что и как делать дальше. Впрочем, определившись, сосредоточился на исследовании языком пикантного места, да и бедра с промежностью не забывал ласкать руками, как и массировать колечко ануса.

Девушка в ответ на мои действия постанывала, сначала тихонько, потом все громче, в конце, приближаясь к оргазму, несколько раз простонала моё имя. И, наконец, кончила, сжавшись промежностью и щелкой, сжав мою голову ногами и скребя пальчиками по моей шевелюре.

Через четверть минуты обмякла, смотря на меня широко распахнутыми, слегка ошалевшими глазами, со слезинками в их уголках. На вопрос же, что случилось, девочка ответила, что просто счастлива, что ей очень хорошо, так что это слезы радости.

Бывает, наверное, мимоходом подумал я, сцеловывая слезинки с уголков глаз, целуя и лаская партнершу. Через десяток минут ласки возымели свое действие, а я подхватил свою одежду, вытаскивая из кармана несколько пузырьков.